Виктор Стэнкулеску: Мы летели зигзагами, стараясь ввести в заблуждение любого, кто мог бы за нами наблюдать. Я распорядился о специальных мерах, чтобы противовоздушная артиллерия не могла открыть по нам огонь.
Джелу Войкан: Вам покажется невероятным, но факт остаётся фактом — супруги Чаушеску не чувствовали себя пленниками, они, скорее, полагали, что их тут в гарнизоне Тырговиште «спрятали». И они, похоже было, ожидали с минуты на минуту, что командование гарнизона выберет подходящий момент для возврещения их в Бухарест и восстановления у руля власти.
Дориан Марку: Подвергался ли гарнизон нападению террористов?
Джелу Войкан: Пока шло заседание трибунала, даже в том отдалённом месте, где стояли вертолёты сопровождения, происходила перестрелка с невидимым противником.
Дориан Марку: Что впечатлило вас больше всего в поведении Николае Чаушеску?
Виктор Стэнкулеску: Противоречие между отказом делать заявления, поскольку он не признавал полномочий чрезвычайного трибунала, и словесным недержанием, наступавшим сразу после слов об отказе что-либо говорить.