Почему я в Чехии? Идея перенести сюда из России часть работы издательства возникла у меня в начале сентября 1998 года, вскоре после августовского дефолта. Никогда прежде мне в голову не приходило такое намерение. Но в августе 98-го словно произошло физическое явление - количество перешло в качество. Ещё вчера вечером казалось, что с трудностями можно справиться, новые лучшие времена явно не за горами. А утром следующего стало очевидным, что новые времена наступят не скоро, даже, возможно, никогда. Наверное, это же самое чувство пережили многие. Чуть позднее я узнал, что после дефолта тысячи и тысячи предпринимателей потянулись из России на Запад, устав от хронических проблем и неразберихи в российской экономике и российском законодательстве.
В середине 1999-го года я приехал в Прагу и зарегистрировал фирму.
Что связывало меня в то время с Чехией? Во-первых, предшествовавшая работа над книгой о вторжении союзников в Чехословакию в 1968 году, знакомство с историей гражданского сопротивления этому вторжению в СССР, несколько публикаций на эту тему в журнале "Правозащитник" (из которого и выросло в 1995-м году наше издательство). В середине 1990-х годов мне посчастливилось познакомиться с Ларисой Иосифовной Богораз, одной из участниц знаменитой августовской демонстрации 1968 года на Красной площади под лозунгом "За вашу и нашу свободу". Сохранились у меня со студенческих лет и связи с чехами, ставшими журналистами и дипломатами. Но было ещё одно существенное для меня обстоятельство. В Праге находилась штаб-квартира радиостанции "Свободная Европа/Свобода", с которой я начал сотрудничать году, если не ошибаюсь, 1994-м и на которой работали некоторые мои друзья и товарищи по студенческой поре.
Советская оккупация Чехословакии, начавшаяся в августе 1968 года, интересна как часть нашей общей истории - России и Чехии. Впрочем, в Чехии эта история является предметом регулярных, еженедельных радиопередач, телевизионных документальных фильмов, исторических расследований, печальных разоблачений и юмористических миниатюр. Чехи относятся к своей истории, как... ну, скажем, как родственники в семье относятся к семейному альбому: они его перелистывают, показывают гостям, плачут и смеются над фотографиями и передают свои воспоминания молодым. Вероятно, такой подход им кажется важным для формирования нормального общественного сознания. Они, как и остальные европейцы, разбирают свою историю по эпизодам и главам, по отдельным событиям и судьбам отдельных людей.
Один чешский знакомый рассказывал мне, что на 21 августа 1968 года у него, тогда маленького мальчика, была назначена долгожданная поездка с родителями в магазин – за велосипедом. Но вместо поездки в магазин пришлось сидеть дома и смотреть из окна на советские танки.
Вторжение в Чехословакию и оккупация этой страны советскими войсками - при том, что в середине 70-х годов я служил в советской армии на территории Восточной Германии (в нескольких часах езды на машине до Праги), делает - задним умом - причастным к этой оккупации. Наверное, что-то подобное, хотя, конечно, не столь трагическое, образует у немцев их знаменитый "комплекс вины" за содеянное во Второй мировой войне. В 2010-м году житель Мюнхена рассказывал мне, что "лишь несколько лет назад", по его мнению, стал постепенно стираться из самосознания немцев тот "комплекс вины". Так, наверное, и в отношениях между русскими и чехами - постепенно память о прошлом бледнеет, сглаживается. Вообще, чехи - мягкие люди. Мне интересно у них многому учиться.
Итак, вторжение. Читайте.